"Из чего бы ни были сделаны наши души, его душа и моя душа — суть одно. Он в большей степени является мною, чем я сама!.. Я есть Хитклиф".
Это заявление, четко отражающее идею душ-близнецов, было сделано Кэти, героиней "Грозового перевала", классического романа о любви. Его автор — одинокая женщина, которая никогда в жизни не испытала этого чувства. Вдохновение Эмили Бронте черпала прямо из своей души. Это же знание души вдохновляло и других авторов на отражение самых потрясающих любовных историй в литературе и опере. Такие произведения выдержали испытание временем, поскольку их основополагающая истина соприкасается с той истиной, что кроется в глубине души каждого из нас: любой человек — это одна половина, и где-то находится наша вторая половина, которая рано или поздно сделает нас единым целым, каковым мы были в самом начале.
Духовные философские учения Востока, содержащиеся в Бхагават-гите, индуистских Ведах и других писаниях древних мудрецов, утверждают, что душа при сотворении соединяла в себе как мужское, так и женское начала, и, тем самым, отражала двойственную природу Творца.
Идея разделения души на два пола дошла до нас сквозь века, воплощенная в словах философов, поэтов и духовных учителей. Вот как этот принцип природы описывал философ XIX века Артур Шопенгауэр: "Полярность, или разделение силы на две равные и противоположные половины — это основополагающий тип всех явлений Природы, начиная от кристалла и магнита, и заканчивая самим человеком".
Еще двадцать пять веков назад образ души-близнеца был очень ярко представлен Платоном в одной легенде, которая до сих пор вызывает интерес западного мира. В диалоге "Пир" Аристофан, восхваляя любовь, повествует о том, как Зевс рассек душу на две половины, дабы скитались они по миру в поисках друг друга.
"А если ему и всякому иному случается сойтись со своей половиной, то по дружбе, свойству и любви они дивно привлекаются один другим, не хотят ни на минуту отойти друг от друга и остаются неразлучными на всю жизнь, даже не могут сказать, чего одному из них хочется от другого, ибо любовная связь им и в голову не приходит: они сошлись как бы только для того, чтобы жить вместе; душа каждого из них хочет, очевидно, чего-то иного, о чем не может сказать, а только чувствует и загадочно выражает свои желания. И пусть бы тогда, как они лежат вместе, предстал пред ними Гефест, сын Зевса, с орудиями своего искусства и спросил их: "Чего хотите вы, люди, друг от друга? — и, когда они недоумевали бы, что отвечать, пусть он сказал бы им опять: — Не того ли желаете вы, чтобы вам быть вместе и ни днем, ни ночью не оставлять друг друга? Если таково ваше желание, то я сплавлю и сращу вас в одно, чтобы вместо двух стал один, и, пока вы живете, вы будете жить обшей жизнью, как один, а когда умрете, и там, в преисподней, вместо двух вас, сообща умерших, будет один; только смотрите, к этому ли стремитесь вы и удовлетворит ли это вас, если будет получено?" Выслушав такое предложение, ни один из них не отречется от него и не обнаружит никакого другого желания, но тот и другой действительно подумают, что они слышат то самое, чего давно желают, чтобы, сошедшись и сплавившись с любимым, из двух сделаться одним.
И причина та, что древняя наша природа была такова, что мы составляли целое, и этой страсти к целому, этому преследованию целого имя — Эрот."
(Платон, Диалоги, "Пир", перевод с древнегреческого В.Н. Карпова)
